Муми-Тролли

Мемуары папы Муми-тролля

ГЛАВА ТРЕТЬЯ, стр. 14

На следующее утро тетка Хемулихи проснулась в зверски хорошем настроении. Разбудив нас в шесть часов, она протрубила:

-- Доброе утро! Доброе утро! Доброе утро! Возьмемся за дело! Сначала небольшое состязание -- штопаем носки: я только что заглянула в ваши ящики. Затем в награду за усердие несколько воспитательных игр. Это так полезно. А что там у нас для укрепления здоровья?

-- Кофе, -- на всякий случай сказал Шнырек.

-- Каша, -- сказала тетка. -- Кофе пьют только в старости и еще, если страдают трясучкой.

-- А я знаю одного, который умер от каши, -- пробормотал Юксаре. -- Она попала ему в горло, и он подавился.

-- Любопытно, что бы сказали ваши папы и мамы, если б видели, что вы пьете кофе, -- фырчала тетка Хемулихи. -- Они бы заплакали! И вообще, как обстоит дело с вашим воспитанием? Вы воспитанны или нет? А может, вы так и родились трудновоспитуемыми?

-- Я родился при самом необыкновенном сочетании звезд, -- воспользовавшись паузой, вставил я. -- Меня нашли в маленькой ракушке, дно которой было выстлано бархатом!

-- Не желаю, чтобы меня воспитывали, -- отчеканил Фредриксон. -- Я -- изобретатель и делаю, что хочу.

-- Извините, -- воскликнул Шнырек, -- но мои папа и мама уже не смогут расплакаться. Они погибли во время генеральной уборки!

-- Ха! -- хмыкнул Юксаре, с угрожающим видом набивая свою трубку. -- Терпеть не могу распоряжений. Они напоминают мне о стороже.

Тетка Хемулихи нас рассматривала и потом объявила:

-- С этого дня заботиться о вас буду я!

-- Тетенька, не надо! -- запротестовали мы хором. Но она, покачав головой, с непреклонным видом произнесла:

-- Это мой Долг.

После этих страшных слов тетка исчезла, и, без сомнения, для того, чтобы выдумать еще какую-нибудь новую воспитательную чертовщину.

Невероятно жалея друг друга, мы заползли в палатку на корме.

-- Клянусь своим хвостом -- никогда и никого больше не буду спасать! -- воскликнул я.

-- Правильно, -- одобрил Юксаре. -- Эта тетка способна почти на все. В любой момент она может вышвырнуть мою трубку за борт или запрячь меня в работу! Она может придумать все что угодно!

-- Может, вернется Морра, -- с надеждой в голосе прошептал Шнырек. -- Или кто-нибудь другой, кто будет так добр и съест ее? Извините! Я нехорошо сказал?

-- Пожалуй, -- откликнулся Фредриксон, но немного погодя добавил: -- В этом, однако, что-то есть.

Мы погрузились в молчание, глубоко соболезнуя самим себе.

-- Скорее бы стать взрослым! -- размечтался я. -- Взрослым и знаменитым! Тогда можно будет запросто справиться с этой теткой.

-- А как стать знаменитым? -- спросил меня Шнырек.

-- По-моему, довольно легко! Нужно только сделать то, до чего никто другой еще не додумался... Или что-то старое вывернуть на новый лад...

-- Что, например? -- полюбопытствовал Юксаре.

-- Например, летающий речной пароход, -- пробормотал Фредриксон, и его маленькие глазки засветились.

-- Не думаю, что быть знаменитым приятно, -- размышлял вслух Юксаре. -- Может, только в самом начале, а потом это становится совершенно обычным, а под конец от знаменитости голова кругом идет, точь-в-точь как бывает, если долго катаешься на карусели.

-- А что такое карусель? -- спросил я.

-- Машина, -- сразу оживился Фредриксон. -- Вот так она работает. -- И он достал ручку и бумагу.

Меня никогда не переставала удивлять преданность Фредриксона машинам. Они околдовали его. Я же, наоборот, ничего такого в них не находил. Водяное колесо -- это еще куда ни шло, но даже обыкновенная застежка "молния" вызывает у меня недоверие. Юксаре знал одного, у которого брюки застегивались на "молнию". И вот однажды "молнию" заело, и она никогда больше не закрывалась. Вот ужас!

Я хотел было поделиться с друзьями своими размышлениями о застежках "молниях", но в этот самый момент мы услышали какой-то очень странный звук. Он напоминал глухое и отдаленное лязганье жестяной трубы. Нас это насторожило.

Фредриксон выглянул из палатки и мрачно произнес одно-единственное слово:

-- Клипдассы!

Здесь необходимо кое-что объяснить. Пока мы обсуждали последние события, течение вынесло "Морской оркестр" в дельту реки, населенной клипдассами. Клипдассы -- общительные животные, которые ненавидят одиночество. На речном дне они вырывают клыками каналы и образуют там, внизу, целые колонии. Их щупальцы оставляют после себя чуть клейкий след, из-за этого многие называют их клейкдассами и клейклапами.

Клипдассы чаще всего милы, но они беспрестанно грызут и кусают все подряд, все, что попадается им на глаза, особенно то, что они никогда прежде не видели. Кроме того, у клипдасс есть одна неприятная особенность: случается, что они откусывают чужой нос, если им кажется, что нос этот слишком велик. Теперь вам, надеюсь, понятно, почему мы так забеспокоились?

-- Сиди в банке! -- крикнул Фредриксон своему племяннику.

"Морской оркестр" застрял в целом море клипдасс. Угрожающе размахивая бакенбардами, они разглядывали нас своими круглыми голубыми глазками.

-- Расступитесь, будьте так добры, -- попросил Фредриксон.

Но клипдассы только теснее смыкали кольцо вокруг речного парохода, а некоторые уже начали вползать на борт. Когда первый из них вскарабкался на перила, за навигационной каютой появилась тетка Хемулихи.

-- В чем дело? -- завопила она. -- Это еще что за типы? Вход абсолютно запрещен, я не могу допустить, чтобы эта пакость помешала нашим воспитательным мероприятиям!

-- Не пугай их! Они рассердятся, -- предупредил Фредриксон.

-- Это я рассердилась! Вон! Вон отсюда! Прочь! -- закричала тетка Хемулихи и принялась колотить клипдасс -- тех, что поближе к ней, -- по головам.

Клипдассы тотчас обратили взгляды на тетку Хемулихи.

Затихнувшее было глухое лязганье возобновилось с новой силой. И тут...

Партнерские программы